В современном обществе о борьбе с коррупцией не говорит разве что ленивый. Прокуратура и депутаты периодически возвращаются к проблеме нечистых на руку чиновников. А в последние годы все чаще встает вопрос о необходимости «до-ратификации» ст. 20 Конвенции ООН, направленной против коррупции.

Следует сказать, что только лишь за первую половину прошлого года более 160 чиновников были уволены «по утрате доверия». Как ранее рассказал глава администрации президента Сергей Иванов, в 2014 году 3700 чиновников получили дисциплинарное наказание после проверки их деклараций о доходах и расходах, а уголовному наказанию подверглись 500 сотрудников правоохранительных органов, из них 136 судебных приставов и 28 таможенников.

В поисках поддержки

 

В декабре 2014 года часть россиян выступила за полную реализацию в стране этой Конвенции. Формальным автором инициативы является оппозиционер Алексей Навальный, который в настоящее время находится под домашним арестом по делу «Ив Роше».

Отметим, что ст. 20 Конвенции предусматривает внесение в Уголовный кодекс РФ наказания за незаконное обогащение: когда чиновник не может объяснить происхождение своих активов законными доходами.

Однако напомним, что на первом заседании, которое прошло 9 февраля, представители администрации президента, МВД, Минюста и других инстанций высказались против инициативы Фонда борьбы с коррупцией.

Сегодня, 25 февраля, состоялось второе заседание экспертной рабочей группы Правительства РФ по коррупционному вопросу. И в этот раз эксперты не поддержали петицию об ответственности за незаконное обогащение чиновников. За соответствующее решение проголосовали 15 членов группы.

Как ранее отмечали в управлении президента по противодействию коррупции, уголовное преследование депутатов, расходы которых выше, чем доходы, будет избыточным.

Новый 1937-й

 

По мнению замглавы управления президента по противодействию коррупции Валентина Михайлова, в этом нет необходимости.

По его словам, которые приводит «Интерфакс», глава 30 УК РФ позволяет работать почти по всем коррупционным составам. «Это и получение взятки, и незаконное участие в предпринимательской деятельности, и злоупотребление должностными полномочиями, и нецелевое расходование бюджетных средств, и даже превышение полномочий», - пояснил он.

А ведь действительно, уголовный кодекс и без того содержит нормы, предусматривающие наказание за коррупционные преступления. Совсем другое дело - как работает исполнительная система в нашей стране.

Кроме того, некоторые эксперты придерживаются мнения, что даже если Госдума полностью ратифицирует статью 20 Конвенции ООН против коррупции и включит в Уголовный кодекс статью «Незаконное обогащение», на деле проверить соответствие расходов чиновников их доходам будет фактически невозможно.

В свою очередь глава СПЧ Михаил Федотов на перовом заседании заявил, что принятие подобной инициативы приведет к «новому 1937 году». «Только не по поводу контрреволюционной деятельности, а по поводу антикоррупционной деятельности», - сказал он.

Что было в те года? Массовая чистка проворавшегося аппарата. А итоги той чистки были намного страшнее, чем просто увольнение или тюрьма. Ведь в то время виновные могли подвергнуться даже расстрелу.

Пока шли споры по поводу «до-ратификации» Конвенции, в офисе Фонда борьбы с коррупцией (ФБК) шли обыски. Так, в январе текущего года следователи начали проверку деятельности ФБК. Обыск в фонде продолжался несколько часов, следователи изъяли всю технику. Позднее СКР сообщил о том, что в фонде проверялась информация о незаконном расходовании пожертвований, полученных ФБК. По данным следствия, в 2013 году фонд получил около 24 млн рублей, из которых 60% было потрачено на выплаты персоналу. Также следствие проверяло законность действий сотрудников ФБК.

Во многих развитых странах существует практика, когда гражданин должен доказывать законность своего имущества, к примеру, перед лицом налоговых органов. Однако многие утверждают, что принятие 20 статьи Конвенции ООН будет противоречить  ст. 49 Конституции РФ. Но это совсем не так, поскольку предложенная мера будет применяться к уже осужденному лицу, а значит к преступнику. Также нововведение требует разъяснения некоторых технических моментов. Например, непонятно, каким образом уже осужденный человек будет собирать всевозможные документы, подтверждающие законность его имущества. Кроме того, остается загадкой, как именно будет решаться вопрос о конфискации применительно к преступнику - в рамках того же уголовного дела или позже в гражданском суде.

 Алиса Ермакова