Пару месяцев назад мне попалась на глаза очередная лживая статья про мой народ и мою страну, я бы забыла о ней в следующую же минуту, подумаешь, невидаль – если бы не один факт: написана она была евродамой, которая почему-то считает себя буряткой.  «Я – бурятка. Не россиянка», – так заявлялось в первом же предложении. Мой текст – ответ на это заявление и другие ему подобные.

Я родилась в городе Улан-Удэ, столице Бурятии, в интеллигентной семье. Мама закончила почвоведческий факультет МГУ, отец –  физфак в новосибирском академгородке, в молодости он увлеченно писал стихи на русском. Бабушка всю жизнь проработала преподавателем английского в вузе, была членом КПСС и улан-удэнского клуба интеллигентов.  А на седьмом десятке крестилась в православие, что не мешало ей продолжать совершать языческие обряды и наведываться к ламам.  Моим воспитанием занималась, в основном, бабушка – отдала в музыкальную школу, хотя ни слуха, ни голоса у меня не было,  чуть было не устроила в балетное училище, и всячески поощряла мой рано возникший интерес к искусству и литературе. «Дашенька открывает Бунина», – гордо сообщала баба родным по телефону. Или изумленным гостям предлагалось заглянуть в комнату, где Дашенька слушала пластинки с концертами Чайковского.

И, конечно же, бабушка-лингвист с детства учила внуков английскому языку. Мы росли в условиях культурной оккупациии, нам с детства навязывали равнение на толерантную «цивилизованную» Европу  и «свободную» Америку. Уехать из страны на Запад для моего поколения было мечтой. Но я сознательно лишила себя такого «шанса», перечеркнув новенькую английскую визу в своем загранпаспорте в пятиэтажке на Кавказском бульваре в Москве 15 декабря 2010 года. Линии на визе образовали подобие британского флага, а загран лежал на кухонном столе, покрытом старой клеенкой с таким родным цветочным узором.

 моя английская виза

В Москве в этот день происходили беспорядки на националистической почве, был сход у Европейского, как ответная реакция на «манежку», случившуюся несколькими днями ранее.

Тогда этот поступок с уничтожением английской визы казался верхом нелепости, теперь же попасть в санкционный список Евросоюза или США означает подтвердить свой статус уважаемого человека. 


© Игорь Старков, из проекта «Бурятия»Что до «расизма в России», наверное, он лучше видится на расстоянии, из-за границы – из Англии, например. Лично мне не на что жаловаться. Да, русские не толерантные, но они ими не станут, потому что русские - терпимые. Есть хорошая поговорка как раз про это – «стерпится-слюбится». Вот сейчас как раз такой период, возрождается новая нация, сильная и красивая. И мы все лично участвуем в этом историческом процессе.

Я и мой муж – из разных концов нашей страны, Игорь – из Санкт-Петербурга, но нас в детстве окружали одни и те же вещи и мы воспитывались на одних и тех же ценностях. Главное, что нас объединяет  – это любовь к русскому народному, ордынскому.  И  нет ничего хуже презрения к  простым людям,  рабочему классу. Это пропасть, отделяющая человека от своей страны и народа. Так называемые «гопники» или их бурятские братья, «головары», – люди, которыми сильна Россия, ее герои, ее национальная армия. Почитайте рассказы об подвигах героев Советского Союза или нашего времени, после этого невозможно не проникнуться уважением к этим простым людям, готовым без лишних рефлексий лечь на амбразуру, пойти в штыковую или броситься в ледяную воду, чтобы спасти утопающего.

То, что мы действительно – один единый народ на всем огромном пространстве нашей родины, я отчетливо почувствовала в Улан-Баторе под звуки песни Пугачевой.

© Игорь Старков, из проекта «Бурятия»
Мы ехали на машине на фабрику «Гоби», и наш водитель-монгол на русском языке, который учил в школе, рассказывал, как во времена СССР советские солдаты строили города в Монголии. Потом он поставил диск – сборник популярной русской музыки, и мы услышали «Миллион алых роз». Песня оказалась удивительно гармоничным музыкальным сопровождением к видам Улан-Батора, проплывающим за окнами автомобиля.

Во всех уголках Советского Союза люди слушали одни и те же песни, Монголия была неофициальной частью СССР. Песни мы до сих пор любим одни и те же. В тот момент мы почувствовали силу культурной связи между нами. Эта связь имеет глубокие корни. Когда-то монгольская империя объединила раздробленную киевскую Русь и всю Евразию, создав Российское государство. И русские служили в ордынских войсках вместе с татарами, армянами, казахами – можно сказать, всем Советским Союзом ходили в поход на Европу. Может, повторим?

В нашем доме живет бодрая старушка, ленинградка. Меня она называет «питерской девочкой»,


потому что кто-то ей  рассказал, что, как и она когда-то, мы с мужем переехали в Москву из Петербурга. Бывает, мы с ней пересекаемся в «парадной»,  и она по-соседски сетует мне на то, что стало много приезжих, подшучивает над въетнамцами, живущими большой семьей в нашем доме. Может, это кому-то покажется странным, но она считает меня своей, а их – нет. Киргиз Толик, бывший шахтер, а сейчас наш бессменный консьерж, тоже потешается над вьетнамцами, передразнивая их манеру коверкать русские слова.

© Игорь Старков, из проекта «Бурятия»Этим летом во время поездки в Магадан мне довелось пообщаться с активистом местной общины коренных малочисленных народов.

Он – к слову, метис,  как часто бывает с самыми ярыми наци, (наполовину бандеровец, однако женатый на коренной) – выпытывал у меня, как же плохо, наверное, бурятам живется в Бурятии – земле, «захваченной русскими». В ответ я только делала «круглые глаза».

Часто таким общинам  оказывают поддержку евроамериканские правозащитные организации. Вот только в Штатах нет республики Чероки, да и самих индейцев почти не осталось. Вспомним, как жестоко во времена колонизации поступали с коренными народами англичане, французы и испанцы, и это несколько идет в разрез с теми гуманистическими ценностями и принципами демократии, которые они сейчас поднимают на флаг и пытаются навязать нам. Русские ассимилировали коренные народы, но также перенимали и их обычаи и культуру. Я знаю немало русских, живущих в Бурятии, которые больше буряты, чем я – они с упоением «бурханят», лепят буузы и отмечают Новый год по лунному календарю. «Евробуры», буряты, которые стали «истинными европейцами», могут упрекнуть меня в том, что я отказалась от национальной культуры. В ответ я предлагаю посмотреть на вопрос с другой стороны - русские когда-то приняли монгольско-ордынскую культуру, и она вернулась к нам, уже как русская. А те, кто принял европейские псевдоценности,  такие как мультикультурализм – перешли на сторону врага.

© Игорь Старков, из проекта «Бурятия»Сейчас – великое время, когда русские, наконец, избавляются от своих комплексов, внушенных извне. Но тем настойчивее нам будут диагностировать манию величия, а также насаждать  и взращивать сепаратистские настроения.


Как сказал Александр III, «нашей огромности бояться». И Россию будут пытаться раздробить в том числе по национальному признаку – на территории нашей страны всегда проживало большое количество разных народов. Но ничего у этих «доброжелателей» не получится, потому что – Мы русские, с нами Бог!

Кто-то хочет России для всех, а я хочу России для русских народов.  И предателям в ней нет места. В Орде не было розни по этническому или конфессиональному признаку, Орда делилась только на ордынцев и сепаратистов, которых вырезали вместе с их семьями.

Как гласит Яса Чингисхана, предателям – смерть.

 

Дарья Андреева